Про кота

Давным-давно, на селестанции, в Малой Алмаатинке, поднимаемся как-то вечером, навстречу — кот. Бегемот. Серо-бело-пушистый, килограммов 15, вот жеста рыбака не хватит показать, какая громадина. И так легко по снегу прыгает, прямо Золушка на балу.

Я, конечно, в тихом восхищении потянулась погладить эту личность, спрашиваю хозяина, как зовут — Лоэнгрин, Ариэль, Наполеон? Примерно представляя уровень фантазии селевиков. Не ошиблась. Солидолом звали. Это не он сам, и даже не его папа, а вовсе даже дедушка его вляпался в солидол, и с тех пор пошло. Имею счастье, значит, лицезреть Солидола Третьего. Великолепного. Солидола Первого выменяла ленинградская группа на две банки сгущенки и поллитра. Солидола Второго другая ленинградская группа сменяла на две поллитры и пять банок сгущенки.

Тут хозяин проницательно жмурится: «Ты ж питерская? За литр медицинского отдам». «Да мне, — говорю, — не нужен кот. Я дома-то почти не бываю». «Как не нужен? Ты ж питерская? Питерская. Чего ломаешься? Солидола Первого за поллитровку отдал… Солидола Второго… » — перечисляет, как Гомер корабли. «Да некуда, — говорю, — кота, честное слово». «Как некуда? Что жадная такая, давай за поллитра медицинского, я ж Солидола Первого…» — перечисление по новой…

Не было у меня тогда спирта, да хозяин по кличке Бродяга и так бы отдал, но у меня и дома-то своего толком не было. А сейчас стоит мой комп на круглом столе, метр в поперечнике, и если б на нем лежал Солидол Четвертый, так хвост бы точно свисал…