Один мой день

— Господа гвардейцы, кто опять разлил фенол на полу в гостиной?

Смущенно хмыкают в усы:
— Не расстраивайтесь, леди Винтер, ща подотрем.

— Между прочим, Констанция уже в обмороке, а за стеной вовсю звенит: мушкетеры выясняют на шпагах, кто первый доложит де Тревилю. Опоздали – чертов гасконец уже умчался с донесением королю.

— Да ладно, миледи, все знают, что интриганка Бонасье симулирует за отгулы, Портос обожрался хот-догов, Арамис нанюхался кокса у своей де Буа-Траси, Атос вообще на водах в Гран-Прери, лечит больную печень, а гасконец с детства сопливый, и не отличит фенол от фиалки..

— А скажут, что их было пятеро…

— Пятеро пострадавших? Да это не фенол, миледи, — это… вот, Бернажу накурил.

Высушенный, как тростинка, старый бретер, легенда нашего замка, выходит вперед и раскланивается.

— Миледи, у меня законный перекур. Стаж – двадцать пять лет. Да, я знаю, — тридцать шагов от ворот. Это от камзола тянет.

Помню в детстве золотом, болгарские сигареты не рекомендовали из-за высокого содержания фенола – но вонь от «Родопи» я ни с чем не спутаю.

— Бернажу… – говорю я с упреком. – У нас волна сокращений, а я слишком молода, чтобы умирать. Еще раз нарушите технику безопасности – выкину ваших «Квинов» из магнитофона и засуну туда Чайковского. «1812 год».

Гвардейцы бледнеют и клянутся Квинами, что больше никогда, никогда… последнее китайское предупреждение уходит навстречу аудиту.

А вообще я их люблю. Где-то раздобыли гимн Советского Союза и встречают меня им в лабе по утрам. Выучить, что ли, «We are the champions…” на шестиструнке?

И – да, мне провели, наконец, интернет! А еще у нас выпал снег. Не тот, что пошутил и растаял, а настоящий. Скользят машины и сапоги, и зайцы все разом побелели.